«Алкоголь, как известно, является чрезвычайно деструктивным фактором в демографическом развитии России, и связанная с этим смертность является одной из основных причин демографического кризиса”, — сказала Дарья Халтурина из отдела антикризисного управления и организации социальной системы, которая без колебаний назвала ситуацию с алкоголем гуманитарной катастрофой.
Халтурина представила графики, показывающие очень сильную корреляцию между потреблением алкоголя и ожидаемой продолжительностью жизни у мужчин и в меньшей степени у женщин. Средняя продолжительность жизни в России ниже шестидесяти лет для мужчин и на 14 лет выше для женщин. «Соотношение стоимости крепкого алкоголя и пива имеет большое значение при попытках повлиять на алкогольные привычки населения Северной Европы», — заявила Халтурина, которая продолжила рассуждать о том, могут ли меры алкогольной политики, признанные эффективными в других странах, быть успешными и в России. Представив данные о вреде и последствиях употребления алкоголя, она в заключение задала вопрос о том, может ли опыт стран Северной Африки быть полезным при разработке алкогольной политики для России. Опять же, нерусские были осторожны в ответах и казались более озабоченными утверждением, что употребление пива не так вредно, как употребление водки. Тип алкоголя не имеет значения, главным образом, имеет значение общее потребление, сказал Андреассон, но Халту — Рина легко оспорила этот пункт, обратившись к исключительно высокой доле водки в общем потреблении России и приведя примеры опыта стран Балтии и Польши. Один из русских зрителей утверждал, что нельзя — прийти пьяным от выпитого пива. В очередной раз сложный характер сферы политики в области алкоголизма был очевиден участникам, напомнившим о более ранних заметках Robin Room’s о культурно — историческом контексте.
Владимир Школников из Института демографических исследований им. Макса Планка и Александр Немцов из Московского научно-исследовательского института представили данные о смертности от алкоголизма в России. Школьников подчеркнул важность анализа данных о смертности и выявленных различий между графиками для разных стран. Из — за сильных негативных тенденций в российских данных соответствующие графики для Западной Европы даже не поместились бы в одну диаграмму, сказал Школников. Немцов говорил об алкогольной смертности как о показателе алкогольной ситуации. ” Не все тенденции можно объяснить употреблением алкоголя, но потребление алкоголя несколько легче оценить, чем, например, последствия из-за общего уровня бедности», — пояснил Немцов. По словам Немцова, самым важным было подчеркнуть, что фактический уровень потребления алкоголя в России неизвестен. «Без данных о фактическом потреблении у нас нет отправной точки”, — подчеркнул он.
Шведские исследователи Матс Рамстедт и Йонас Ландберг из Центра социальных исследований по алкоголю и наркотикам Стокгольмского университета (SoRAD) изучили вопрос о том, какое отношение имеет употребление алкоголя к различным формам алкогольной смертности в Восточной Европе и как оно соотносится с Западной Европой. Рамстедт сослался на результаты исследования ECAS, показавшего, что увеличение потребления алкоголя населением увеличивает различные формы связанной с алкоголем смертности, что естественно поддерживает модель потребления алкоголя. Как же тогда работает модель общего потребления для Восточной Европы? «Изменения в потреблении алкоголя населением показали более сильное влияние на смертность в расчете на дополнительный литр на душу населения в Северной Европе по сравнению с Центральной и Южной Европой», — пояснил Рамстедт. Результаты его исследования и исследования Ландберга демонстрируют положительную связь между изменениями общей концентрации и различными формами алкогольной смертности у мужчин. Воздействие алкоголя на мужчин, как правило, было сильнее, чем в Центральной и Южной Европе. Однако только Россия последовательно демонстрировала эффекты, равные или более сильные, чем в Северной Европе. В целом полученные результаты подтверждают предположение о том, что модель общего потребления действительно применима в Восточной Европе, и показывают, что страны Восточной Европы избежали бы значительного числа смертей, связанных с алкоголем, если бы потребление алкоголя на душу населения снизилось, особенно среди мужчин.
Эйвинд Хорверак из норвежского Института исследований алкоголя и наркотиков (SIRUS) представил обзор исторических событий в Норвегии и объяснил, как различные события и инциденты повлияли на характер употребления алкоголя и тенденции потребления. Эта сессия дополняла предыдущую дневную сессию по данным о смертности от алкоголизма, демонстрируя, что без надлежащих фоновых знаний об обществе, которые могли бы служить в качестве системы отсчета, данные о напр. потребление, вред или смерть могут объяснить лишь ограниченные аспекты реальной общей картины. В конце своего выступления Хорверак подчеркнул, что один из уроков, который следует извлечь из Норвежского развития, заключается в том, что сбор общественного мнения имеет огромное значение; политические интервенции должны казаться разумными и рациональными в глазах общественности.
Дэвид Леон из Лондонской школы гигиены и тропической медицины Лондонского университета выступил с докладом о потреблении суррогатного алкоголя в России, определяемого как «питьевые промышленные вещества, не предназначенные для потребления», такие как одеколон или антисептики. Леон отметил, что существует очень мало исследований на эту тему, хотя это широко распространенное явление в России. Его собственный материал, основанный на анкетных интервью с людьми, которые жили с суррогатными потребителями, показывает, насколько опасен обычай суррогатного пьянства; вероятность преждевременной смерти значительно возрастает при каждом случае потребления. Вероятность ранней смерти в четыре раза выше при 1-3 месячных случаях употребления алкоголя по сравнению с воздержанием от суррогатов, и радикально возрастает для каждого случая, добавляя в 39 раз большую вероятность при ежедневном употреблении суррогатов. Тот факт, что суррогатное потребление намного дешевле, чем водка, и что трудно избавиться от привычки, как только вы начали, делает решение проблемы особенно трудным. Леон подчеркнул, что материал не дает ответов на вопрос о том, употребляют ли суррогаты только самые маргинализированные группы, поскольку в материале интервью исключаются одинокие люди и те, кто считается наиболее маргинализированными, то есть бездомные.
Сравнение токсичности нелегального алкоголя и воздействия на здоровье населения проводил Владимир Нужный из Центра наркологических исследований Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию России. Нужный объясняет различные термины и определения контрафактного алкоголя; нелегального производства; некачественной, некачественной или нестандартной алкогольной продукции; субпродуктов; истинных и ложных заменителей алкоголя; самогона и др. Употребление спиртов, содержащих жидкости с денатурирующими добавками, само по себе не может служить основной причиной высокого уровня смертельных алкогольных отравлений, пояснил нужный, но подчеркнул, что регулярное употребление этих видов заменителей может вызвать ускоренное формирование некоторых так называемых заболеваний, в том числе печеночной недостаточности. Один из выводов, представленных в тексте «нужной точки силы“, заключался в том, что замена водки пивом снизит показатели внезапной смерти:» изменение структуры потребляемого алкоголя в пользу пива может значительно снизить показатели внезапной смерти от злоупотребления алкоголем, поскольку алкогольное отравление через потребление пива маловероятно (смертельная концентрация алкоголя в организме может произойти из — за вынужденного потребления пива только в количестве 10 литров и более).” На данном этапе конференции никто не был готов выдвинуть решительные возражения против этой декларации.
Евгений Маленкин из общественной организации «Трезвый город» выступил с докладом о влиянии третьего сектора в регионе Екатеринбурга. Маленкин рассказал о том, как эта организация действовала на местном уровне, чтобы бороться с суррогатами и активируя паблик, чтобы держать глаза открытыми и сообщать о незаконных продажах. В течение трех месяцев после начала кампании в 2005 году сотни торговых точек уже были закрыты. Работа организации включает в себя изучение путей, по которым нелегальные спиртные напитки попадают на рынки, что иногда довольно затруднительно из — за коррупции и взяток.
Developing an Effective Alcohol Policy for Russia
Matilda Hellman
